... Если со­об­ще­ние в бес­со­зна­тель­ном, и для него есть соб­ствен­ный код, то пси­хо­ло­гия в фор­ме пси­хо­ана­ли­за бу­дет бес­по­мощ­на утвер­ждать себя как на­у­ка об­щей струк­ту­ры. В каж­дом слу­чае нам нуж­но бу­дет де­лать ин­ди­ви­ду­аль­ные тек­сты, у ко­то­рых есть ин­ди­ви­ду­аль­ный код, сле­до­ва­тель­но, каж­дый раз необ­хо­ди­мо бу­дет по­вто­рять пол­но­стью всю опе­ра­цию.

— Имен­но по­это­му не су­ще­ству­ет фор­мы об­ще­го пси­хо­ана­ли­за, нет пси­хо­ана­ли­за кол­лек­тив­но­го, мы мо­жем го­во­рить о пси­хо­ана­ли­зе куль­ту­ры или об­ще­ства толь­ко как о ме­та­фо­ре. Есть толь­ко пси­хо­ана­лиз лич­но­сти. И ос­но­вой для пси­хо­ана­ли­ти­че­ской свя­зи меж­ду те­ра­пев­том и его па­ци­ен­том слу­жат ис­клю­чи­тель­но эти ин­ди­ви­ду­аль­ные от­кры­тия — текст и то, что этот текст вы­ра­жа­ет. Эти от­кры­тия поз­во­лят уста­но­вить неко­то­рый изо­мор­физм или неко­то­рые об­щие струк­тур­ные эле­мен­ты язы­ка, ко­то­рые мы об­на­ру­жим в дру­гом ин­ди­ви­де. Но тот факт, что со­об­ще­ние со­дер­жит в себе свой соб­ствен­ный код — это фун­да­мен­таль­ный за­кон пси­хо­ана­ли­за. Вто­рой за­кон — нет дру­го­го пси­хо­ана­ли­за, кро­ме как внут­ри этой ин­ди­ви­ду­аль­ной про­це­ду­ры.

В рам­ках фрей­дист­ско­го пси­хо­ана­ли­за это, мо­жет быть, и вер­ная трак­тов­ка. Но уже Юнг с этим спо­рит, уже Фромм пы­та­ет­ся вый­ти за эти рам­ки. Их к это­му под­тал­ки­ва­ет тот мас­со­вый нев­роз, что су­чил­ся с че­ло­ве­че­ством в XX веке. Сама ис­то­рия — это кол­лек­тив­ная те­ра­пия, сам ис­то­рик в том или ином роде — ана­ли­тик.

Если срав­ни­вать бес­со­зна­тель­ное с тек­стом, как это де­ла­ет Фуко, то ана­ли­тик — это гер­ме­невт. Сим­во­ли­че­ская си­сте­ма, ка­кой пред­став­ле­на куль­ту­ра в ра­бо­тах, к при­ме­ру, Кас­си­ре­ра — это текст, ав­то­ром ко­то­ро­го вы­сту­па­ет кол­лек­тив­ное бес­со­зна­тель­ное. И сам про­цесс ис­то­рии — это про­цесс пер­фор­ма­тив­но­го чте­ния это­го тек­ста, где с каж­дой про­чи­тан­ной стро­кой ме­ня­ет­ся об­щая струк­ту­ра, пе­ре­стра­и­ва­ясь и на­ла­жи­вая но­вые от­но­ше­ния меж­ду сим­во­ла­ми. А это, если мож­но во­об­ще сов­ме­стить эти два раз­лич­ных под­хо­да, — ге­не­а­ло­ги­че­ская гер­ме­нев­ти­ка.

Для двух гор­ных вер­шин ос­но­ва­ние на­хо­дит­ся в од­ном хреб­те, так и для двух раз­ных сим­во­лов с их ге­не­а­ло­ги­че­ским уко­ре­не­ни­ем мы об­на­ру­жи­ва­ем одно ос­но­ва­ние, одно озна­ча­ю­щее, с необ­хо­ди­мо­стью об­на­ру­жи­ва­ю­ще­е­ся в бо­лее ар­ха­ич­ных фор­мах куль­ту­ры.

Это и есть про­цесс пси­хо­ана­ли­за, воз­мож­но не в аутен­тич­ном, но совре­мен­ном кон­тек­сте — это и есть про­цесс те­ра­пии, т. е, ре­струк­ту­ри­за­ция ри­гид­ных кон­струк­тов си­сте­мы.

Пси­хо­ло­гия во вто­рой по­ло­вине XX века де­мон­стри­ру­ет гиб­кость сво­ей ма­ши­не­рии: мы ви­дим не толь­ко раз­лич­ные па­ра­диг­мы, где под­ход к бес­со­зна­тель­но­му мо­жет рез­ко от­ли­чать­ся от фрей­дист­ско­го (вплоть до «се­ку­ля­ри­за­ции»), но мы ви­дим и раз­ни­цу в ре­зуль­та­тах. Та оп­ти­ка, с ко­то­рой мы при­хо­дим к это­му тек­сту даёт не толь­ко раз­лич­ные воз­мож­но­сти по чте­нию это­го тек­ста (в том чис­ле и по­яв­ле­ние но­вых уров­ней), но и раз­лич­ные но­вые смыс­лы (как от­но­ше­ния меж­ду озна­ча­ю­щим и озна­ча­е­мым, — как рёб­ра гра­фа). Пото­му бес­со­зна­тель­ное (будь это те­лес­ная ав­то­ма­ти­ка или транс­цен­ден­таль­ный ка­нал с веч­ность), — сим­во­лич­но. Пото­му и куль­ту­ра — от­кры­та к гер­ме­нев­ти­ке.

Тера­пия куль­ту­ры, ана­лиз куль­ту­ры, — это ана­лиз мас­со­во­сти, это те­ра­пия мас­со­во­сти. В ито­ге мы ви­дим сле­ду­ю­щее: имен­но «изо­мор­физм» струк­тур внут­ри раз­ных «ин­ди­ви­ду­аль­ных про­це­дур» и под­тал­ки­ва­ет нас к си­сте­ма­ти­за­ции этих на­хо­док, «ар­хео­ло­гию» если угод­но, — по­пыт­ку со­брать по кус­кам бо­лее слож­ное це­лое. А это ни что иное, как си­стем­ный под­ход, имен­но в этой точ­ки от­ча­сти — ге­не­а­ло­ги­че­ский.

И толь­ко в XIX веке, бла­го­да­ря Ниц­ше, через по­яв­ле­ние трак­то­вок ре­ли­ги­оз­ных тек­стов, через пси­хо­ана­лиз, ко­то­рый от­крыл ин­тер­пре­та­цию зна­ков, в за­пад­ной куль­ту­ре по­яви­лись ин­тер­пре­та­тив­ные тех­ни­ки, тех­ни­ки ком­мен­ти­ро­ва­ния, ко­то­рые су­ще­ство­ва­ли еще в Алек­сан­дрии до хри­сти­ан­ства, но не мог­ли дой­ти до за­пад­но­го мира вплоть до кон­ца XVI века, до Ренес­сан­са, до кар­те­зи­ан­ства. Эти ин­тер­пре­та­тив­ные тех­ни­ки были на­зва­ны Диль­те­ем сло­вом „по­ни­мать“, ко­то­ро­му слож­но дать опре­де­ле­ние.

Я бы пред­по­чел ис­поль­зо­вать сло­ва „объ­яс­нять“ и „ин­тер­пре­ти­ро­вать“. Это мне ка­жет­ся наи­бо­лее точ­но опи­сы­ва­ет это ко­ле­ба­ние, ко­гда древ­няя алек­сан­дрий­ская тра­ди­ция по­яви­лась у нас через Фрей­да и совре­мен­ных пси­хо­ана­ли­ти­ков.

И я уве­рен, что мас­со­вая те­ра­пия воз­мож­на имен­но в рам­ках си­стем­но­го под­хо­да, т. к, имен­но си­сте­ма поз­во­ля­ет вы­яв­лять клю­че­вые про­ти­во­ре­чия раз­лич­ных изо­морф­ных ин­ди­ви­ду­аль­ных струк­тур. И имен­но бла­го­да­ря си­сте­ме мы по­лу­ча­ем к ним до­ступ — воз­мож­ность вли­ять на них, воз­мож­ность к ре­ин­тер­пре­та­ции и лю­бо­му ги­по­те­ти­че­ско­му син­те­зу этих про­ти­во­ре­чий.

Что же ка­са­ет­ся ин­сти­ту­цио­наль­ных ри­гид­ных струк­тур, то одна из са­мых боль­ших оши­бок совре­мен­но­го уни­вер­си­те­та это столь мас­штаб­ное раз­де­ле­ние фило­со­фии и пси­хо­ло­гии. Оши­боч­но ду­мать, что это — две прин­ци­пи­аль­но раз­ные дис­ци­пли­ны. Имея об­щий объ­ект ис­сле­до­ва­ния, они раз­лич­ны толь­ко в его пред­ме­те. Отсут­ствие силь­ных кур­сов пси­хо­ло­гии на фило­соф­ских фа­куль­те­тах опре­де­ля­ет за­мкну­тость фило­соф­ских дис­кур­сов внут­ри на­шей куль­ту­ры: имен­но этим мы рез­ко от­ста­ём от ак­ту­аль­ной про­бле­ма­ти­ки.

Един­ствен­ный спо­соб ре­шить эту про­бле­му, это не раз­де­лять эти дис­ци­пли­ны и не ак­цен­ти­ро­вать на этом вни­ма­ния, но удер­жи­вать это в уме

Курс об­щей пси­хо­ло­гии у нас чи­та­ли по Шад­ри­ко­ву, огра­ни­чи­ва­ясь толь­ко са­мим Шад­ри­ко­вым, — это хо­ро­шая де­мон­стра­ция лоб­би­ро­ва­ния чьих-то ин­ди­ви­ду­аль­ных ин­те­ре­сов за пре­стиж и за­слу­ги. Отли­чи­тель­ная чер­та ри­гид­но­сти — оп­пор­ту­низм и конъ­юк­тур­щи­на.