Увле­че­ние во­сточ­ны­ми ду­хов­ны­ми прак­ти­ка­ми не но­во­мод­ный тренд, по­доб­ное со­ци­аль­ное яв­ле­ние уже в кон­це XIX было се­рьёз­но усто­яв­шим­ся, ис­то­ри­че­ское же на­ча­ло это­му мож­но най­ти ещё во вре­ме­на Ари­сто­те­ля: имен­но Алек­сандр Вели­кий «по­зна­ко­мил» две по­ляр­но­сти Запа­да и Восто­ка.

Неко­то­рые ис­сле­до­ва­те­ли склон­ный счи­тать, что ори­ен­та­лист­ская на­прав­лен­ность Запа­да есть ре­зуль­тат внут­рен­не­го кри­зи­са куль­ту­ры, вы­ход из ко­то­ро­го люди ищут через сво­е­го рода куль­тур­ный эс­ка­пизм. Но не яв­ля­ет­ся ли это го­раз­до бо­лее фун­да­мен­таль­ным про­цес­сом вза­и­мо­про­ник­но­ве­ния куль­тур, как двух ор­га­низ­мов, ко­то­рые не про­сто по­мо­га­ют друг дру­гу, но до­пол­ня­ют друг дру­га, за­пол­няя ла­ку­ны и бре­ши, син­те­зи­руя прин­ци­пи­аль­но но­вую куль­ту­ру?

Гре­че­ские иде­а­лы ра­цио­наль­но­сти и индо-ки­тай­ские ми­сти­че­ские прак­ти­ки внут­ри каж­дой из куль­тур рас­цве­ли пыш­ным цве­том в тот мо­мент ис­то­рии, ко­то­рый Ясперс на­зы­вал осе­вым: то­гда и обо­зна­чи­лись две ос­нов­ные по­ляр­но­сти ми­фо­са и ло­госа.

Имен­но осе­вое вре­мя Ясперс счи­тал ру­бе­жом ис­то­рии че­ло­ве­че­ства, имен­но этот ру­беж не смог­ли пре­одо­леть те ци­ви­ли­за­ции, ко­то­рые ка­ну­ли в лету. По мне­нию Яспер­са, неко­то­рые до­осе­вые ци­ви­ли­за­ции, та­кие как Древ­ний Еги­пет и Вави­ло­ния про­сто не су­ме­ли при­спо­со­бить­ся к из­ме­не­ни­ям и по­то­му пре­кра­ти­ли своё су­ще­ство­ва­ние, не смог­ли от­ве­тить на вы­зов вре­ме­ни и были по­гло­ще­ны ме­нее ри­гид­ны­ми и бо­лее гиб­ки­ми со­се­дя­ми, го­то­вы­ми к пе­ре­осмыс­ле­нию и ин­тер­пре­та­ции.

Имен­но к осе­во­му вре­ме­ни мы от­но­сим по­яв­ле­ние ка­но­ни­че­ских пись­мен­ных ис­точ­ни­ков по кон­фу­ци­ан­ству, дао­сиз­му, джай­низ­му, буд­диз­му, зо­ро­аст­риз­му, ан­тич­ной фило­со­фии, иуда­из­му. Без со­мне­ния, тра­ди­ции, на ко­то­рых на­ча­ла вы­кри­стал­ли­зо­вы­вать­ся кри­ти­че­ская мысль, ло­гос, а то­гда по­чти все эти уче­ния были но­ва­тор­ски­ми и кри­ти­че­ски­ми по от­но­ше­нию к сло­жив­шим­ся усто­ям, ми­фо­су, по­слу­жи­ли поч­вой для фор­ми­ро­ва­ния ядра каж­до­го уче­ния: ни одно из них не по­яви­лись на пу­стом ме­сте, все они глу­бо­ко уко­ре­не­ны в ми­фо­се со­от­вет­ству­ю­щих на­ро­дов.

Тот ми­фи­че­ский суб­страт, на ко­то­ром были сфор­ми­ро­ва­ны все осе­вые уче­ния, без со­мне­ния име­ет об­щие кор­ни, об­щий пра-миф, так же, как и об­щий язык, — пра­ин­до­ев­ро­пей­ский. Эти во­про­сы уже не раз об­суж­да­лись с раз­ных сто­рон: и ан­тро­по­ло­ги­че­ской, и фило­ло­ги­че­ской, и куль­ту­ро­ло­ги­че­ской, и фило­соф­ской.

Раз­ли­чия же Запа­да и Восто­ка не в «объ­ек­те ис­сле­до­ва­ния», но в «пред­ме­те». Восточ­ный ак­цент на прак­ти­ки обу­слов­лен невоз­мож­но­стью вер­ба­ли­зо­вать то ми­сти­че­ское пе­ре­жи­ва­ние, ко­то­рое и яв­ля­ет­ся цен­тром по­чти всех во­сточ­ных уче­ний. Его мож­но толь­ко пе­ре­жить и имен­но это яв­ля­ет­ся клю­че­вым в по­ни­ма­нии и Дао, са­то­ри, са­ма­д­хи, дхар­мы и всех по­ня­тий, ко­то­рые яв­ля­ют­ся по при­ро­де сво­ей тем, что мож­но на­звать «транс­цен­ден­таль­ным», т. е. тем, что про­ти­во­ре­чи­вым об­ра­зом осу­ществ­ля­ет по­сред­ни­че­ство меж­ду сфе­рой опы­та, ми­ром, эм­пи­ри­че­ской ил­лю­зи­ей и тем, что на­хо­дит­ся «за ил­лю­зи­ей», т. е. транс­цен­дент­ным.

Имен­но это же раз­гра­ни­че­ние про­бле­ма­ти­зи­ру­ет­ся и во всей за­пад­ной фило­со­фии без ис­клю­че­ния, даже пост­мо­дер­нист­ская тра­ди­ция, пы­та­ясь из­бе­жать это­го раз­гра­ни­че­ния, при­ду­мы­ва­ет лишь но­вые име­на для того же пра-мифа, на­ча­ло ко­то­ро­му даёт наше фун­да­мен­таль­ное непо­ни­ма­ние мира во­круг и наше по­сто­ян­ное же­ла­ние это ис­пра­вить, имен­но та­ким об­ра­зом и раз­во­ра­чи­ва­ет­ся сам пра-миф или мета-миф: вза­и­мо­дей­ствие ми­фо­са и ло­госа, их ан­та­го­низм и их же при­ми­ре­ние.

Раз­ли­чие в пред­ме­те вы­яв­ля­ет­ся на ста­дии ас­пек­та, ко­то­рый вы­би­ра­ет­ся в про­ти­во­ре­чии Неиз­мен­но­го и Неопре­де­лён­но­го, ведь, как ста­но­ви­стя ясно, ло­гос с необ­хо­ди­мо­стью об­нов­ля­ет­ся, чтобы от­ра­жать ми­фос, его за­ко­сте­не­ние есть смерть куль­ту­ры. Мифос же неиз­беж­но ин­тер­пре­ти­ру­ет­ся ло­го­сом, его то­таль­ность есть смерть куль­ту­ры, её от­сут­свие.

Тра­ги­че­ский ас­пект про­ти­во­ре­чия, свой­ствен­ный Запад­ным куль­ту­рам, ярче все­го вы­све­чи­ва­ет­ся в эк­зи­стен­ци­а­лиз­ме. Сизи­фов труд ра­цио­наль­но­го по­зна­ния мира, ко­то­рый ни­ко­гда не бу­дет за­кон­чен: это ноша, крест, вы­бор. Этот же во­прос про­бле­ма­ти­зи­ро­вал ещё Ниц­ше, го­во­ря о со­кра­ти­че­ских иде­а­лах ра­цио­наль­но­сти, ко­то­рые по­ста­ви­ли Запад­ную ци­ви­ли­за­цию в ту­пик. Это бес­ко­неч­ное вы­чис­ле­ние бес­ко­неч­но ма­лых, по­пыт­ка из­ме­рить пло­щадь кру­га пря­мо­уголь­ни­ка­ми. Это пра-миф с тя­го­те­ни­ем в ло­гос, ап­по­ло­ни­сти­че­ское и ра­зум­ное, от­сю­да край­ний ин­ди­ви­ду­а­лизм внут­ри за­пад­ных куль­тур, мак­си­маль­ная кон­кре­ти­за­ция. Веч­ный ана­лиз без син­те­за, по­пыт­ка все­ми си­ла­ми удер­жать гра­ни­цы, вы­тес­нить про­ти­во­ре­чие.

Ней­траль­ный ас­пект про­ти­во­ре­чия, свой­ствен­ный во­сточ­ным куль­ту­рам, свя­зан с па­ра­док­саль­ным ак­том вы­во­да себя «за скоб­ки». Эта же про­це­ду­ра те­ма­ти­зи­ро­ва­лась и у ран­не­го Кьер­ке­го­ра как акт са­мо­от­ре­че­ния, и у Пла­то­на как со­зер­ца­ние мира идей, для ко­то­ро­го нуж­но ослеп­нуть. Эта тра­ги­че­ская со­став­ля­ю­щая в во­сточ­ном ми­сти­циз­ме но­сит ней­траль­ный ха­рак­тер, без­де­я­тель­ный, веч­ное па­де­ние рас­це­ни­ва­ет­ся как есте­ствен­ный ход ве­щей, не как па­де­ние, но как кру­же­ние. Это пра-миф с тя­го­те­ни­ем в ми­фос, в ир­ра­цио­наль­ное, ди­о­ни­сий­ское, над-че­ло­ве­че­ское, от­сю­да край­ний кол­лек­ти­визм Восточ­ных куль­тур и крайне вы­со­кий уро­вень аб­страк­ции во­сточ­ных уче­ний. Веч­ный син­тез без ана­ли­за, по­пыт­ка не ста­вить ни­ка­ких гра­ниц во­все, от­ка­зать­ся от них.

В мас­шта­бе ак­ту­аль­ных про­ти­во­ре­чий, сам пра-миф рас­кры­ва­ет­ся внут­ри ан­та­го­низ­ма двух куль­тур­ных по­лю­сов, эта рас­тяж­ка при­об­ре­та­ет бо­лее слож­ный гра­ди­ент, но имен­но борь­ба, кон­фликт, про­ти­во­ре­чие вы­све­чи­ва­ют необ­хо­ди­мость син­те­за двух раз­лич­ных под­хо­дов, син­те­за, спо­соб­но­го раз­ру­бить гор­ди­ев узел Кип­лин­га: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, И вме­сте им не сой­тись». Тра­ги­че­ская остав­ля­ю­щая с необ­хо­ди­мо­стью пе­ре­хо­дит в дра­ма­ти­че­скую: это и па­де­ние и рез­кий ска­чёк, сно­ва па­де­ние, сно­ва рез­кий ска­чёк: си­но­су­и­да с уве­ли­чи­ва­ю­щей­ся ам­пли­ту­дой. Рост невоз­мо­жен без сня­тия гра­ниц и их неиз­беж­но­го обо­зна­че­ния в но­вом ка­че­стве, это вы­те­ка­ет из фун­да­мен­таль­ной невоз­мож­но­сти про­ве­сти ка­кие-либо устой­чи­вые гра­ни­цы в прин­ци­пе, по­то­му вы­бор Неопре­де­лён­но­сти есть ак­тив­ная де­я­тель­ность, на­прав­лен­ная на син­тез, но не без­дей­ствие, не эс­ка­пизм, не апа­тия и не фа­та­лизм.